Оригинальное произведение: тут http://zhurnal.lib.ru/r/reimarra/
Название: Встреча
Автор: Lady X aka Xin Rei
Пейринг: Нерги/Киано, мимолетом - Иррейн/Киано
Рейтинг: хорошее такое R
Инъямин сидел под межевой меткой около условленной Тропы, и прищурившись, смотрел, как лунный луч перед его взором приобретает привычные черты. Серо-молочный цвет, как знак принадлежности к Серым мирам, стелился за ним шлейфом, дымкой, облизывал ноги, плескался в зрачках и никогда выветривался до конца. В глазах теперь, помимо скуки и спокойной насмешки, посверкивало иное, голодное. Но это все же был его брат: своей сволочной насмешливой улыбки, равно как и опасности, он не утратил. Шел к нему медленно, почти лениво, обнаженными ступнями словно цепляясь за тропу. Свиваясь на запястьях, искрили и бежали к пальцам тонкие сиреневые нити. Изнывая от отсутствия воинской практики, Нерги бессознательно плел холостые заклинания из застоявшейся окружающей энергии, чтобы так же бессознательно распутать их обратно - наощупь. Надо думать, он практиковался не зря. Те светлые, что воевали на Тропах, были ему неинтересны - можно, конечно, было развлечься с волками и прочими зверьками, но зачем? Подошел, неторопливо уселся напротив, в дымчатую траву. О, как обманчиво. За этим вальяжно-ленивым фасадом чуть ли не слышно было поскрипывание шестеренок. Нерги кипел, как колдовской котелок с варевом: не зря же он все эти месяцы трахал Иньямину мозг. Они встречались редко, зато плодотворно. Сначала пришлось потратить много времени на то, чтобы сориентироваться, изучить Границы, опасные места, права на активную деятельность, возможности лазеек в местных неписаных законах. Как не без удовлетворения выяснилось, репутация его брата-мага кое-что значила даже здесь. После удачной первой встречи последовала другая. Затем пошли обсуждения стычек на тропах темных магов и демонов. Потом в ход пошли сплетни. Сплетни Нерги слушал жадно, по крупицам, методично выцепляя из каждой фразы любую деталь о Кианоайре. Где он. Что он. С кем он.
Тьфу.
- Ну? Договорился наконец?
-- Думаю, сейчас тебе можно попробовать. С должным уровнем защиты я смогу сплести сеть.
Бывший военачальник наконец-то поднял глаза. Остался сидеть так же, кончики пальцев едва дрогнули. Зато как заклубилось, загорелось тревожным зеленоватым цветом все вокруг...
- Половину песочного часа, не более,- сухо уточнил маг. Увлечение брата этой нездоровой идеей не вызывало особой радости. После каждого выхода он чувствовал себя выжатым, как лимон. - И не меняй дороги. Иначе на Тропы тебе хода не будет. Как и теперешних привилегий.
Но сейчас эта невероятно довольная сволочь и слушать ничего не хочет.
- Ты меня еще развоплощением напугай, брат мой. - Иньямин чувствовал, как нетерпеливо начало давить в висках. - Я только разведаю, опробую, все ли гладко. А плата будет. - Тут он сощурился.- Проведу, куда ты просишь, под охраной.
Маг поджал губы и сосредоточился, открывая внутреннее зрение. Его слегка тряхнуло: Нерги поспешил соединиться с разумом брата. Концентрация, обратившаяся в привычную темень, обратилась далекой светлой точкой, горящей впереди. Еще и минуты не прошло, а Иньямин уже морщился: ну куда он поперек лезет?
- Вижу, понял... не тормози меня... - Длинный, витой просвечивающий серым коридор призрачной материи, о котором Нерги приходилось только мечтать, был наполнен многоголосым шепотом, звуками, призрачными метками - и, как охотничьему псу, ему предстояло выйти на след, ухватиться за хвост нужного феа.
Иньямин вел мастерски. Походя строил сеть, ориентируясь на земные незримые дороги и, насколько возможно, срезая пути. От души к душе, перескакивая барьеры; словно паутинки, перебирая чужие энергетические нити. Нерги слушал отголоски чужих сознаний. Он весь превратился в слух и сам не поверил, когда после утомительных двадцати минут удалось нащупать кусочек так знакомого сознания. От радости он дернулся вперед так, что Иньямин чуть не потерял концентрацию.
- Рехнулся! Времени в обрез!. - Но Нерги уже не слушал. То, что он теперь ощущал всем существом, была территория Киано: его сны, лунные тропки и лесные дорожки. Оставалось только перешагнуть переливающийся барьер. У смертных в такие моменты пересыхает в горле.
-Тихо, чтоб тебя... Я его чувствую... - Даже в осанве голос нетерпеливо дрожал, почуяв тонкий след остаточной магии.
... Не на Гранях, но близко, так близко, что откликнется, если суметь позвать... Не связанный уже ничем, бунтующий, свободный разум, переполненный силой... Ах вот что... значит, больше нет ошейника. И -- с головой захлестывающее преступное удовлетворение.
Первая сущность. Попробовать ухватиться и потянуть... нырнуть в четвероногую покрытую шерстью вседозволенность, стать землей под ударами его лап, запеть на пределе связок, дуэтом. Пообещать невиданную ночь...
Киано беспокойно заворочался на постели, укрытый походным одеялом. То ли свет луны был слишком ярким, то ли сонные видения превратились в тревожные. Он поплотнее прижался к боку Иррейна, вздохнул и натянул одеяло на плечо.
Затылок заломило, с силой потянуло назад. Иньямин от напряжения начинал терять контроль.
- Время, мать твою!
- Не вздумай сдуться, - прошипел рыжий, наполовину высовываясь из мутно сверкающих нитей, - и не мешай!
...Сущность вторая -- вместо шерсти шелк кожи. На этом сокровенном уровне потянуть воспоминания за ушки, погладить каждый завиток шрамов. Ты вспомнишь меня, вспомнишь и потянешься, но так, что сам не поймешь, с кем ты....
Узор на предплечье загорелся пронзительно-голубым светом, вспыхнул и угас снова. Спящий непробудным сном Киано повел плечом и закусил губу. Пальцы стиснули покрывало.
Лопаются одна за одной, на пределе, связующие струны; опасно колеблется поддерживающая их подушка. Но сильнее, чем стягивающаяся сеть, искушение забраться в тебя внутрь, мой освобожденный, мой маленький. Дышать твоим горлом...
- Нерги! - Голос Иньямина почти неузнаваем сейчас, и пальцы успевают разжаться, не потревожив...
-- Твою мать!..
Скорость, с которой их тянет назад, мешает запомнить координаты, и он торопливо вбрасывает в пространство ниточки, маячки, частички себя... Они будут вести его еще день-два, а потом он уже сможет обновить их. Сам. Единый, что ему какая то сеть? Теперь я знаю частоту ударов твоего сердца, государь.


Темный эльф сидел на невидимом, но устойчивом кусочке пространства, обхватив руками колено и распахнув глаза бесконечной череде видений. Раньше это могло отвлечь, но с недавнего момента в нем поселилась хандра. В песнях витающих рядом духов все чаще слышались стенания; призрачное вино в кубке отдавало тлением. Не по душе уже и сомнительные утехи -- когда красавица увядает у тебя на глазах. Будто тюрьма, что его окружала, наконец показала свою сущность. Мне назвать это скукой, волчонок? Эта тоска усилилась после смерти. Знаешь ли ты, как неотвратимо выцветает и без того тусклый мир?
Инъямин бездушная сволочь. Он не приходит уже который день. Второй? третий? много... все сливается в одни бесконечные сутки. А здесь и так сложно следить за земным временем.
Хотелось бы рискнуть, но нельзя. Это говорит и брат, и собственный здравый смысл. Столько ждать и так все испортить -- такого промаха себе просто нельзя позволить.
Но можно ведь с ума сойти так сидеть.
Еще эпоху. Без...
Нерги опустил голову и прикрыл глаза. Шевельнулось и рыкнуло рядом черное, поглощающее эмоции. Уже какой раз старается: маг закрывается от него либо отговаривается чем-то важным.
"Инъямин." Ниточка вьется плющом, требовательно пробиваясь сквозь толщу мыслеобразов, цепляясь за них, словно за кирпичики.
"Где ты там застрял!"
Смутные сполохи перед глазами -- волны осанве разбиваются о невидимую стену и глохнут в наполовину живом, темном, вязком. Слишком далеко.
"Инъямин, ты козел бездушный". Вот так и получи, дословно, с опозданием, - только выйдешь на канал, тебя и шарахнет.
Рядом запели-задрожали паутинки сторожевых нитей. Маг вышел на тропу? Не брат, конечно, - того он сразу узнает. Труба пониже, дым пожиже, но нам сойдет и это.
Нерги встал с насиженного места как-то слишком пружинисто; аура оранжевым шлейфом колыхнулась следом. Прислушался, распознавая уровень и силу. Хмм... Что там говорил брат о размолвках в колдуньей стае?
 
 
...После недолгой, но бурной стычки лицо безымянного мага стало отчетливо серым даже здесь, на территории Мира Мертвых. Он еще пытался защититься, припав к земле и прижав колени к груди, но битва была уже проиграна. Его противник уже плел обратные заклинания, не считая нужным даже обернуться. Позади скорчившейся на земле фигурки удобно устроилось Невидимое, уже вытягивая щупальца. На груди лежащего ответно расползалась черная, съедающая душу воронка, тянула оставшиеся силы.
Нерги стоял чуть поодаль, просто наблюдая, пока маг-победитель ретируется, и мысленно аплодировал. Потом позволил себя увидеть. Улыбнулся -- коварней некуда. Поморщился от волны чужой паники и недоверия, накрывших с головой.
- Не буду тратить время на излишние представления, - рыжий опустился на одно колено, странно напоминая придворного пажа. Но на лице его были написаны совсем другие чувства.- Я, что интересно, могу тебя спасти... Но попрошу взамен одну маленькую услугу. Думаю, тебе уже не до того, чтобы торговаться -- ты же хочешь жить, правда?
Кусочек целительной энергии сорвался с открытой ладони темного эльфа; его втянуло в воронку на груди, и ее края тут же заплела упругая сеточка. Щупальце заворочалось, черное недовольно заворчало, и Нерги предостерегающе поднял палец.
- Зачем так нервничать, - если он не согласится, тебе тотчас же перепадет десерт. А если согласится, я тебя в любом случае покор... Ты что-то сказал?
- Ннн... п.. пожалуйста...!!!
- Слово "десерт" тебя коробит? Ладно, считай, что мы подписали договор.
И рыжий впился взглядом в свою жертву, ища нити.
 
 
...Первая, вторая. Закидываем в темноту струящиеся золотые нити -- опорные, многажды скрученные, как канаты. Сегодня он сам себе демиург. Братец, конечно, урод, но все-таки показал, как сплетать сеть. Цепляемся за волшебный трос для верности и шагаем: раз, два, три... А при случае -- ему помогут... - он усилил нажим, чувствуя, как извивается пойманное сознание мага, - не так ли?
  Для каждого мира-- свое заклинание, своя сила. (Это я помню прекрасно, о мой высокоученый брат. И думал я вовсе не головкой во время твоих лекций.) К чести Инъямина, тот раскидывал сети уже на уровне автоматизма и требовалось пробить мощные защитные чары, чтобы хотя бы поколебать связь.
Ладно, Инъямин крут, но Нерги тоже не мальчик. И у него не просто кончается терпение. Он чувствует, что, коснувшись сознания волка однажды, просто не сможет без этого жить.
Рядом, на параллельном уровне, застонал маг-проводник: не выдерживал скорости. Хм. То ли еще будет! Нерги отзеркалил в ту сторону эмоции, адресованные братику. Заткнись, ради Единого, просто заткнись.
Впереди уже светляками маячат собственные метки, все ближе невнятный гул, серебристая аура, дрожание Силы, от которой дух перехватывает, и слышен каждый вздох, каждый стон, живые мысли, в которые погружаешься, как в кипящий поток... Нерги еле перевел дух, выдохнул восхищенно, вплотную прижавшись к невидимой границе. Водоворот чужого сознания затягивал и одновременно не пускал. Он раскрыл ладони, замер, настраиваясь, синхронизируясь...

Бьющий пьяными барабанами пульс в коктейле с жаром: ритуальный танец у костра. Сердце скачет, как сумасшедший заяц, и надорвешься, пока будешь следовать за ним. Рваное, громкое дыхание наполняет все вокруг, захлестывает с головой -- что ты там делаешь, мальчик?.. Нерги довольно улыбнулся, догадываясь -- ведь он всю жизнь плясал под этот бешеный гимн. И в этот момент граница растворилась, потянула, словно магнитом. Рыжий вплыл внутрь, забыв даже праздновать победу -- настолько он растворился в ощущениях, которые к этому моменту уже воспринимались, как свои. С любопытством огляделся. Вовне и одновременно внутри; он был, судя по всему, невидим. Нерги видел этих двоих со стороны, но и чувствовал Киано, как самого себя. Мир волка не отторгал его: эти двое были слишком заняты. Киа и... Нерги чуть нахмурился, задерживаясь на последних прижизненных воспоминаниях. И тут же отвлекся на легкую дисгармоничную нотку. Мысленно покачал головой.
Ну кто так делает, а?.
Судорожно выгнулся в сладкой судороге Иррейн, роняя наземь молочные капли. Простонал в небо, только чтобы вновь прильнуть к волку. Опираясь на локти, одуревший от любовной скачки Киано кусал пересохшие губы и старался стряхнуть налипшие на лоб черные пряди. Какие-то секунды отделяли его от кульминации, но что-то мешало. Нерги успел умереть и вновь воскреснуть, представляя, как касается его влажной разгоряченной кожи. В этот момент он искренне желал стать бисеринкой пота, чтобы вновь и вновь катиться по потаенным рельефам этого восхитительного тела. Смелей, Киа, неужто ты боишься его удивить? Ты забыл или не хочешь помнить?.. А ты... - это адресовалось уже новоиспеченному партнеру, - как ты можешь не слышать?..
А, была - не была. Он не мог уже смотреть на это прекрасное, искаженное сладкими муками лицо.
Нерги рванулся вперед, наплевав на инкогнито. Он смял Киано в объятиях, вжимая ошеломленного полуоборотня в Иррейна -- настолько ему вскружило голову. Его прикосновения чувствуются? Прекрасно. И будь что будет. Но он почему-то знал, что его порыв не оттолкнут. В получившейся восхитительной синхронности сознаний прикосновения темного эльфа не воспринимались, как чужие. Он готов был оставаться неузнанным, лишь бы почувствовать, каково это -- Тэрранион в постели и без ошейника. А пальцами нахально и столь же ласково сжал Киа -- горячего, истекающего влагой. Волк вздрогнул. Но страх в этом движении был самым последним чувством, и восторженные мурашки пробежали у Нерги по спине. Не давая опомниться ни себе, ни ему, рыжий начал умело накачивать дерзкой ладонью.
Киано, Киано, моя шкатулочка с секретом. Ты слишком настроен на другого и слишком напряжен. Главное, не думай. Ни о чем не думай сейчас.
И самым удивительным было то, что оборотень слушался. Он потрясенно льнул к Иррейну, инстинктивно раздвигая колени, чувствуя, как отвечает тело. Из глубины поднималась незнакомая темная волна, такая страстная, что ноги подкашивались. Но чьи же еще пальцы, если не Ирне, ласкали, гладили, проталкиваясь в местечко, о проникновении куда тот обычно стеснялся даже помыслить...

Воспользовавшись естественной скользкостью, Нерги усилил нажим. Он терпеливо и настойчиво вворачивал пальцы в горячее, словно затягивающее отверстие. Волк в ответ шумно вздыхал и метался так, что Иррейн едва мог удерживать его, и, хотя не был в животном обличье, почти когтил безупречную спину эльфа.
- Ты сумасшедший, Киа, - успел поразиться тот, понимая, что начинает возбуждаться снова. Захвативший его сладкий морок помешал понять, что дрожащий от страсти волк не менее изумлен собственным порывам и смелости возлюбленного.

...Нерги нежил его в пальцах, самыми кончиками кружа вокруг истекающей соком головки. Зрачки Киано расширились так, что поглотили изумрудную зелень. Он всхлипывал в голос, отзываясь на каждое прикосновение. Аккуратно... тебе уже вот-вот хватит. Так вцепился зубками ему в плечо, - кажется, это больно... Но главное -- тебе хорошо, мой Кианоайре. Мой... потому что в науке любви ты по-прежнему слушаешь меня.
Рыжий чуть толкнулся рукой внутрь, удовлетворенно наблюдая, как жемчужное семя потекло по бедрам волка. Впитывая экстаз, льющийся из каждой поры, он даже позабыл о себе, любимом. Позабыл, что тонкий золотой поясок, на котором он вплыл к Киа, истончился и лопнул, вслед за угасшим сознанием проводника.
Нерги мысленно выругался и высвободил руки. Опасаться, глядя на разнежившуюся игрушку, как-то не получалось. И отрываться от него не хотелось тем более. Получилось только выпутаться из плена чужих тел и бочком, бочком попятиться к самому краю: не такого конца хотелось, но сейчас главное, чтоб не выследили...
В каком-то трансе, боковым зрением наблюдая за обнявшимися любовниками, он вынырнул на ту сторону. Теперь ругаться матом было можно, чем он и воспользовался. Успел Нерги ухватиться только за одну нитку, которая заканчивалась где-то посередине пути искрящей золотистой рванью. Последние маячки, как можно было понять, сдохли еще на середине пути. Просто прррелестно!
Мир вязкой, наполовину мыслящей и очень голодной гадости, окружавшей рыжего эльфа, показался ему не самым уютным местом для проведения следующего тысячелетия.
Прилично или неприлично одинокому и гордому воину заорать в осанве на полную катушку? Особенно, если что-то огромное наползает откуда-то сбоку?
Нерги хохотнул, чувствуя, как боевая магия инстинктивно перетекает в руки. Что за идиотский вопрос? Правильный ответ - "не дождетесь". Во всех смыслах.

***
 
..Сударыня, да вы совсем охренели!
 
Нерги в очередной раз перекувырнулся, перелетая через голову твари и метнул заклинание почти не глядя. Оно обвилось вокруг массивной шеи колючей проволокой, стянулось, но тут же лопнуло. Сколько сил он уже успел истратить? Чудище - эльфу ему никак не удавалось толком разглядеть его -- напряженно приглядывалось (прислушивалось? то, что на голове, глаза или уши?) отслеживая малейшее движение.
 Из масссивной черной тучи выплывал то зазубренный хвост, то бездонная пасть; форма постоянно менялась. Рыжий едва успел увернуться от длинного липкого языка -- как он неприятен на ощупь, он уже успел на себе испытать. Быть покойником, оказывается, тоже неплохо -- вон какие акробатические плюсы.
  Какой, однако, наглый и непуганый экземпляр. По сравнению с ним Иньяминовы монстры -- безобидные зайки, а все то, что летает-ползает в Сером мире -- карликовая мелочь. Надо же, как можно отожраться на бесхозных харчах! И почему он решил, что эта гадина - женского пола и надо быть с ней поучтивей...
  Эльф скептически глянул на задетую руку и продолжил концентрироваться. Боли в привычном понимании этого слова не было: черные, как обуглившиеся, полосы, и призрачная плоть медленно истаивала под ними. Нерги не понимал слова "зловеще" - недействующее плечо ему просто мешало. Схватка становилась все более и более неизящной. Эхх, сюда бы десяток-другой таких же безбашенных солдатиков... Угу, мечтать невредно.
  Он сотворил простенькую иллюзию собственного тела, и пока "лягушка" бросалась на проекцию, успевал концентрироваться. На ладони постепенно вырастал колючий шар, давление становилось невыносимым даже для него, но ради такой туши силы он не пожалеет.
  Тварь прыгнула, и лихорадка возобновилась. Нерги поставил блок, но удар был слишком силен, и прозрачная стенка прогнулась, как мыльный пузырь, и растаяла. Эльф клубком выкатился "лягушке" под ноги и оказался за ее спиной. Хвост скользнул следом, цепанул щиколотку и потянул к себе. Рыжий стремительно возносился вверх. Следом изогнулась твариная шея, язык поясом обвился вокруг талии и потащил в омут бесформенного оскала. Хрена с два тебе финальный полет! Ставшая почти недееспособной рука швырнула комком заклинаний прямо в гостеприимную глотку. Я еще какой питательный, но не по твоим зубам, ссукааа!...
  Дальше была ярость и оглушающий, на пределе слышимости, рык. Этого было довольно, чтобы превратить окружающий мир в куски ослепительного разбитого зеркала. Время вышло из привычного русла. Ударной волной Нерги отмело назад, как бумажного. Он успел увидеть распадающуюся склизкую массу, волны темного шелка и негромкое "За козла ответишь".
 
***
 
Инъямин шел быстро, почти не оборачиваясь. По обыкновению, он был в черном и поэтому почти невидим, даже будучи рядом; лишь у самой шеи тускло блестела серебряная пряжка плаща. Одной рукой маг волок за шкирку слабо упирающегося Нерги, второй же, лениво пошевеливая пальцами, выбрасывал вперед сетку из светящихся нитей. Лицо его было бесстрастным, глаза - полуприкрытыми, но холода в голосе хватило бы на целый ледник. А придурок брат даже в таком состоянии не прекращал пререкаться и похабно ржать.
- Всё. Ты меня довел. Оставлю тебя здесь - быстренько к рукам приберут.
-- Тебя никто и не просил вмешиваться,- с незамедлительным пафосом хмыкнули из-за плеча. - Вали домой, раз так уж занят.
Инъямин зло скосился назад.
- Как только, так сразу.- Выражать беспокойство он не умел, зато терпение терял прекрасно.- Я приму меры, и ты у меня дальше Граней носу не высунешь, - и шаги, и речь становились все отрывистей.
- Хе-хе... это все из-за драчки без уведомления? Или ты так обиделся на козлиный комплимент?
Маг резко остановился. Смерил его взглядом. Нерги смотрел мутно, словно пьяно, но все еще умудрялся похихикивать. Серенький, почти прозрачный, да еще и в шоке, но судя по дерзости ответов и активности выдираний из хватки, совсем скоро будет как новый.
Черная бровь дернулась. Инъямин сплюнул, отвернулся и вновь зашагал вперед. Когда он злился, вся куртуазность с него слетала, и они ссорились так же самозабвенно, как и в прежние годы.
  - Ты и дохлый такой же безмозглый. Осталась только сила, и ту продул бездарно. Вот сейчас тебя отпусти, ты тут же трахаться рванешь.
  - Ага, ты угадал. И кому бы мной заняться? Ты вечно ко мне задом, но все равно не дашь. Ай!
  - Благодари меня, что я вообще собираюсь убивать на тебя неделю. Если видишь, что не можешь набить морду, как привык, думай башкой. Или думалка у тебя уже окончательно разложилась?
 Нерги как раз хотел сморозить очередную остроту насчет пользы местонахождения собственных мозгов, но вместо этого посмотрел как-то странно. И тон сменил.
  - Иньямиииин...- от восторженной рожи мага аж передернуло. - Гыгыгы... Ты?? Ради ушлепка меня?
  - Держи карман, - буркнул маг, - Только первые две встречи. Потом буду контролировать издали. Всё - сам! Некоторые вещи элементарны даже для твоей прямой извилины.
  - А твои надо малость раскрутить. Они уже напоминают рога... Эй, больно! то есть, я хотел сказать...
 
Голоса братьев постепенно удалялись. Они уходили все дальше, и сеть постепенно растворялась, скручивалась в пульсирующую звезду и исчезала окончательно. Неизведанная чернота Задворок сменялась белесым горизонтом Серых миров.
 
***
Нерги плел этот сон тщательно, памятуя Иньяминовы уроки. Неторопливо и любовно подбирались строчки-ниточки заклинаний, складывались в одно. Шелковый шелест травы -- ковром для твоих босых ног, высокий лорд; лазурный купол небес -- шатром тебе. Сон будет крепче, утехи -- слаще, - все для того, чтобы ты как можно дольше не покидал меня в эту ночь.
На этот раз он не поленился попросить об одолжении именно Иньямина: в таком деле был нужен надежный и сильный проводник. Было не слишком ясно, какие мотивы подвигли мага на то, чтобы согласиться на очередную авантюру, но за сборами и подготовкой он наблюдал, не особо возмущаясь и большую часть времени многозначительно молча. Лишь перед тем, как вбрасывать нити, предупредил, усмехаясь:
- Береги задницу. Спасать ее придется тебе, на меня особо не рассчитывай.
- Подскажи это моему принцу. - В руках у Нерги сиял шарик концентрированных иллюзий -- заклинания, в нужный момент готовые развернуться в объемный мир.- Она у меня как раз в планах.
 
Рыжий и сам удивлялся, почему ему так легко удавалось вплывать в сонный мир оборотня. Если и существовали невидимые границы, они пускали Нерги без каких-либо колебаний. Может быть, татуировка тому виной? Да и вел он себя у чужих прилично: не буянил, не пьянствовал и не матюгался. Окрестности владений Киа -- особенно в этот раз - вызывали в смятенной душе рыжего непривычный трепет. Сегодня Киано спал крепко и спокойно: когда Нерги вплыл внутрь, его буквально окутало безмятежностью.
Киа обнаженным спал под деревом, свернувшись клубочком на траве. Выглядел он вполне довольно - будто побыл в волчьем обличье и недавно обернулся обратно. На сочном зеленом фоне он выглядел особенно бледным -- насыщенный теплый мрамор, и Нерги залюбовался плавным, длинным изгибом бедра. Если он сейчас откроет глаза, они будут такими же зелеными? Не хотелось проверять этого как можно дольше: если волк проснется раньше положенного, то чары спадут.
Он разжал ладонь, подул на нее, выпуская заклинания на волю. Золотистый туман впитывался в густой, почти видимый воздух, и вокруг них и спящего полуэльфа постепенно расцветал новый мир.
 Нерги, не отрывая от спящего взгляда, медленно улегся рядом. Тело не выдерживало искушения и пристраивалось все ближе -- нога привычно- собственнически тянулась закинуться на бедро полуэльфа, руки -- обнять. Так что совсем скоро они лежали нос к носу. Рыжий смотрел отчаянным расфокусированным взором, слушал равномерное, спокойное дыхание и не понимал, как еще может лежать, ничего не предпринимая. Медная прядь упала Киано на лицо, тот чуть поморщился. Глядя на эту гримаску, Нерги стоило немалых усилий просто сдуть волосы с его лба.
- Ирне, - брови Киа, все-таки почуявшего чужую теплоту, хмурились во сне.
Нерги с беззвучным "хммм" протянул руку и повел ладонью сверху вниз, не касаясь кожи. Замер над самой татуировкой. Линии узнавали хозяина, магия оживала. Голубые молнии светились все ярче, а потом истаивали призрачными змеями.
Рыжий постепенно приподнялся на локте и навис сверху -- сдерживаться было жутко трудно. Он знал, что здесь прикосновения обладают телесностью, но все не спешил его коснуться. А притяжение, тем не менее, было невыносимым. Казалось, невидимыми струнами его притягивало к Киано так, что при любой попытке затормозить текла кровь. Он почти чувствовал, как его режет.
- Мой золотой, мой сладкий, - прошептал темный эльф в золотистую раковину ушка, наблюдая, как выгибается тело. - Красивый. Свободный... - последнее слово он прошептал с особым вкусом.
Оборотень сладко оскалился в ответ, потянулся и показал животик -- совсем, как разнежившийся на солнце зверь. При виде локотков и мускусно-влажных пятнышек под мышками у бывшего военачальника помутнело в глазах. Он застыл над ним страдальчески изломанной статуей, боясь нарушить чары.
 А в следующий момент цепкие пальцы Киа притянули его к себе прежде, чем он успел что-либо сообразить. Глаза рыжего на мгновение стали круглыми, как блюдца. Оборотень весь оказался рядом -- льнул животом, сжимал коленями; сердце билось в почти припадочной лихорадке. Нерги прорычал что-то, подминая его под себя, и истомно-терпкий поцелуй мигом превратился в укус. Воплощенная похоть стекала с рук, губ темного эльфа, проникала в вены, овладевала дыханием и струилась по всему телу Кианоайре.
Рыжий в голос застонал, чувствуя горячие ладони на своей спине. У самого горла вновь затрепыхалось что-то живое; радость и глупая надежда грозили превратить Нерги в наивного, маленького... Во времена их ночных игрищ эти руки могли лишь безвольно раскидываться по постели, а сейчас поглаживали жадно, скоро.... и темное эльфийское сердце, которое в этом сне стало биться, переполнилось чувствами и чуть не выскочило из груди.
Нерги уже не пытался удерживать стремительно едущую крышу, вздергивая влажно-атласные ноги себе на плечи. Оборотень смотрел сквозь него - пьяно и невидяще, ощупывая каждую черточку лица, проводя рукой по рельефам мышц, потом поцеловал опять - губы как ожгло. С трудом оторвавшись ото рта Киано, рыжий приподнял легкое тело, автоматически облизал пальцы. Ощущение упругих округлостей ягодиц под ладонями было полузабытым и оттого пронзительным: совсем как дрожь, горячая пульсация внутри; потом - само проникновение, рваный выдох и изогнутая спина.
Вокруг все плыло. Нерги был слеп, глух и задыхался. Киа обхватил его за шею, прижавшись, и сладострастно двигался навстречу, как в бреду; взгляд за трепещущими ресницами был темным, волчьим. И рыжий не сразу заметил, как внезапно сфокусировался зрачок. Не сразу различил, как напрягся под ним полуэльф. Очнулся -- уже согнувшись в три погибели. На другой стороне поляны поднимался, шатаясь, Киано -- бледный, с молочными потеками на бедрах.
- ТЫ!
Нерги перекатился на колени, потирая живот.
-- Здравствуй, куколка! - согласился он как можно более радушно и раскинул руки.
***
Он влюбился сразу -- с того момента, как Тэрранион обрел дал речи и помчался на него с хриплым "Скотина!". На полпути Киано сменил тактику и резко затормозил. Одновременный мысленный удар был такой силы, что в воздухе зазвенело. Нерги задел рукой нос, подбородок - ладонь была в крови.
-- Ну ты шустр, - оценил он. - Сразу -- по мозгам, без "извини". Так и проснуться можно... впрочем, я об этом позаботился.
Киано прищурился и послал удар в самую сердцевинку самолюбия.
- Извиняться? перед тобой?
-- Так точно, - Рыжий парировал удар.- Надо сказать: "Прости, что так вышло, хозяин. Не удержался, сбежал, посамовольничал. Вину искуплю долгими ночами постельного режима". Подпись. Кровью.
Полуэльф почувствовал, как перехватывает от такой невиданной наглости дух. Бешенство ударило в голову вместе с порцией силы, колени почти подогнулись.
-- Аа, только не в такую позу, мой эльфенок! - тут же последовал довольный вопль..- Не отвлекайся. Вдруг рот закрываться не будет! Знаешь, по привычке... Но не все время же с тобой трахаться. Я, может, поговорить хочу.
У Киано аж в глазах побелело. Перед ним заклубилась устрашающих размеров и концентрации энергетическая стена. На лице Нерги, на всякий случай встающего в позу поустойчивей, отразился совершеннейший экстаз.
-- Дааа, Киано Тэрранион, да! - возопил он, издевательски выпячивая грудь и тыча пальцем в область сердца. - Вот сюда, пожалуйста. Целься точней! Порви меня на сотню маленьких, рыжих и наглых!..
... Это было наслаждение -- теперь, без всякой магии, когда он был целым. Ритм отточенных движений и ураганная ярость. Едва успевая увернуться, темный эльф смотрел в ясные, горящие чистой ненавистью глаза -- и отвечал ударом на удар почти с восторгом.
-- Практикуешь самовнушение?
Атака. Киано поморщился. Мимо?
-- ... а сам продолжаешь славные традиции?
-- Заткнись, - от Киано веяло холодным бешенством. - Я больше не твоя дырка, поищи другую.
Рыжий заухмылялся, оглядывая его уже в который раз. Волка передернуло от глумливой усмешечки, но Нерги не реагировал. Он даже не старался особенно уворачиваться, обходя свою жертву то с одной стороны, то с другой, и смотрел так, будто мухоморов объелся. И говорил, говорил без умолку, будто за то время, что не виделись, плотину прорвало.
-- Да ну? А со мной все так же любишь драться голым... - тон был почти любовным; нарочитое желание засквозило в голосе. - А! что же это я... Жемчужинки забыл!
В воздухе тут же повисли светящиеся белые горошины и прилипли к прядям. Волк напротив оскалился; Нерги почти видел, как топорщится шерсть на его загривке.
-- Ррразмечтался, кобель!.- последнее слово выкрикнулось почти беззвучно: все жемчужины срикошетили назад -- и в сторону, - темный эльф успел выставить руку.
- Какие эмоции, о даа!- Нерги поставил средненький машинальный блок, отбивая выпад, невидимый сгусток энергии улетел в траву, и та обуглилась.- Вот чего я ждал от тебя тогда! Хотел сорвать это дурацкое заклятие, да мозги мигом поджарились бы... А вот если бы ты дал мне время...
- Этого никогда не случилось бы! Не с тобой! Не дождешься!
-- По-прежнему плывешь против течения? Тебе бы со статуэтками стоять на каминной доске.. на МОЕЙ каминной доске! Через постель тебе править надо, Киано Тэрранион, а остальное -- не твоя забота!
Магия обретала материальность в этом странном сне: ярость становилась жаром, насмешки -- тысячью иголок. Нерги, солнечно улыбаясь и не отводя глаз, по-прежнему шел вперед, будто его окружал невидимый щит -- хотя успевал уворачиваться он далеко не всегда.
Рыжий урвал кусок личного пространства, преодолел его в несколько прыжков. Смесь жара и наглости, которой от него разило, заставила отшатнуться - будто головой макнули в бочку с самогоном. Темный ухмыльнулся удовлетворенно и зашептал глумливо, нос к носу:
- Что, так сразу - и шарахаешься? Прямо комок противоречий. А я-то думал, к любви с трупами ты относишься более чем тепло.
Перед глазами возник образ Иррейна, печально оглядывающегося через плечо -- в своей привязанности ранимого и такого родного, что сердце дрожало. Киано ударил тут же, не рассуждая. Нерги мявкнул -- похабно, скорее от неожиданности,- тут его резко швырнуло назад, он проехался по земле спиной. И уже вновь поднимался, чуть ли не облизываясь, медленно, показушно.
-- Да серьезно, волк. Тебя от душка не воротит, когда каждый день с таким нос к носу? И не только к носу...
Киано ударил снова.
- Воолк! не смеши меня - кипяток наружу просится!... Ты уже многому успел его научить? Да-да, именно ты.
И он опять ржет. Не существует кровавых потеков на лице, не ноет после ударов тело. Киано уже начинает верить, что все это - бутафория, магический трюк, который с наслаждением разыгрывается перед ним.
Вспышка -- и магия проходит по всему телу так, что невозможно не изогнуться: на мушке плечи, грудь, бедра. Одно спасает -- образ Иррейна, нетускнеющий, горький, как сама вина, помогает развеивать любые чары.
Рыжий посмотрел полуэльфу в пах и скривился.
-- Гордись! моя школа! мое личное наследие на будущее! Хотя - я сомневаюсь что-то. Ты не вытворишь и половины, а он не представит. Тогда как же вы... -Он возвел глаза к небу, видимо, представляя.- Ооо... Как с неудовлетворенностью борешься? Тихо сам с собою?
Проклятое темное отродье обладало талантом доводить Киа до невменяемого состояния не только в постели: он доходил с ним до пика, казалось, во всем. Нерги умел с удовольствием и методично бесить до красного тумана в глазах. И оборотень боролся изо всех сил, только бы прекратить эту игру на гордости, телесных желаниях, потаенных страхах.
И сейчас, прекрасно зная, какую слабость проявляет, Киано не давал ему продохнуть, бил и бил, постепенно поднимаясь на ноги, оставляя на гладкой коже противника то кровоподтек, то ощутимую царапину. "Я. Не твоя. Игрушка. И. Никогда. Ей. Больше. Не...!!!"
А потом силы покинули его как-то одновременно, с ударом от души, и он уже не думал, какой остроты удостоится, когда присел на пятки, чудом удерживаясь от того, чтобы не закрыть лицо руками. На смену удушающей ярости пришло столь же оглушительное оцепенение и досада; он сидел и смотрел перед собой, жадно хватая ртом воздух.
Рядом так же тяжело, ломко опускался наземь Нерги. На нем не было живого места, но хитрая морда была чрезвычайно довольной. Он свалился на спину в полушаге от волка, обалдело уставившись в фальшивый небесный купол.
-- Дааа, вот это по-настоящему круто!... Будто в постели целый десяток уделал!..
-- Заткни фонтан, - вяло отозвался Киано, едва сумев удивиться тому, как притупились реакции.- Лучше скажи, зачем притащил сюда свою задницу.
-- О, заработал мозг!- оживился темный эльф, но получил в ответ только устало-скептический взгляд. И, получив молчаливое разрешение, набрал воздуху в грудь.
***
...- Должен сказать, ты обнаглел совсем, - рыжий перекатился на бок и забросил перепутанную гриву за плечо. Киано глянул на него исподлобья, наткнулся на подчеркнуто дружелюбный взгляд. - Как интересно ты распорядился моим мечом. Кстати, куда ты их в конце концов задевал?
Полуэльфу вспомнились странно безжизненные рыжие пряди - волной на ковре спальни: будто длинная, срезанная ножницами овечья шерсть.
Если Нерги еще мог что-то чувствовать тогда -- и сейчас -- то смотрел слишком спокойно. Усмешечка не в счет.
- Тебе они больше не понадобятся, - голос прозвучал глухо. Аркенар сюда лучше не впутывать.- И лучше бы тебе об этом не забывать -- в следующий раз, когда будешь меня домогаться.
- Ну как же, - все равно любопытно. А домогаться очень даже приятно,- думаешь, я брошу это дело? Так вот, о чем я... Мой брат рвет и мечет, - продолжал он, чуть сменив тон и сложив пальцы домиком.- Ему слишком не понравилась железка в моих потрохах. Думаю, если ему предоставится случай, он тебя убьет.
-- Ну, пусть рискнет своими яйцами,- мрачно ответил полуэльф. Нерги угрожал ему? Было очень легко так думать. Но для угрозы у него был слишком мажорный взгляд. И во взгляде -- не простая похоть.
-- Я думаю, он и рискнет. Он ведь слушает только себя. А последнее время мне ни жарко, ни холодно... Мне скучно, - неожиданно добавил он и едва ли не вздохнул. - А тут такое развлечение -- ты, -рыжий с прежней иронией посмотрел на него в упор.
- Я тебе не развлечение,- пропел темный одновременно с ним и тут же заржал. Оборотень уставился на него. Ему очень не нравилась эта манера угадывать мысли.
-- Не смотри на меня так, Тэрранион,- не выдержал тот на второй минуте.- Просверлишь ведь. Я считаю, что все было честно. - Глаза у Нерги были карие-карие, расширенные и немигающие. - Слегка поспешно, но... Что за жизнь была б иначе? Я должен был тебя отстоять. Не получилось, - заметил он и слегка пожал плечами.
И опять Киано поймал себя на том, что слишком пристально на него смотрит.
-- Но вот покинул ты меня преждевременно...- рассуждал чуть задумчиво темный.- Я недоволен,- я хотел и дальше быть с тобой. Поэтому я буду заглядывать на огонек.
-- Тебя на этом огоньке не будут ждать, - оборотню не надо было даже прикладывать сил, чтобы звучать с отчуждением.- Ты не понял, что уже лишний здесь.
-- Сейчас к моим услугам другой мир, и, думаешь, мне это как-то мешает, если в нем есть ты? Заполучив тебя однажды, я уже не хочу ни с кем делиться, и именно это пришел сказать.
Нерги неспешно, с ленцой приподнялся и сел. Покровительственно погладить по щеке -- так привычно -- не получилось: Киано дернулся. На этот раз в его голосе засквозило презрение. Беседу подобного толка захотелось закончить -- и поскорей.
-- Думаешь с полпинка завоевать того, кого с таким же наслаждением ломал?
-- Ты хочешь сказать, "раз за разом доказывал, в чем твое истинное предназначение". А ты так бесишься, что не можешь превратить шпильку в комплимент?- Он перехватил тонкое запястье, не давая встать.- Можешь ненавидеть меня за то, как я раскрыл тебе на это глаза. Но перестань ненавидеть себя за то, что тебе нравится. За то, что в этот момент перестаешь думать. Ни одной мысли не остается. Так же, как тогда, в те ночи.
Осанве шарахнуло предательски и охватило с головы до самых пальцев ног, не давая закрыться. В одно мгновение почувствовалась и гладкость простыней, и запах ароматических масел.
- Нам обоим не нравилось, как ты пришел ко мне. Осмысленное выражение идет тебе больше, как и свобода. Одно только но: ты ослепительно хорош в постели.
Киано зажмурился.
-- Вон из моей головы!
- Я хочу, чтобы ты послушал. - Рыжий сидел рядом, уже не касаясь его, зато глаза горели. - Вот здесь, - он постучал себе по виску,- у меня гораздо больше умного, чем кажется на первый взгляд.
- Так хорош, что это может показаться твоим самым большим талантом. Найди ты применение этому умению, ты мог бы ворочать горы. Без мучений и усилий. Приятное с полезным...
Следом хлынули воспоминания плена: страх, почти ощущаемый физически, вонь как из отхожего места, сырость и безнадежность. Вновь заныли все раны, которые он когда-то получал при пытках, мучительно засаднили кончики пальцев. Слабо запахло медью и паленым мясом.
- Будь я на месте брата,- в голосе Нерги звучала отстраненность и легкая брезгливость,- все началось и кончилось бы совсем не так...
Киано уже не слушал -- застыл, зрачки превратились в точки. Опять, как тогда, пальцы цеплялись за стены, а вокруг, над жирным брюхом насильника, грохотал издевательский гогот вперемешку с лязгом кованых сапог. А потом вокруг головы обвился раскаленный обруч, боль гигантским ржавым шипом вонзилась в сердце, и мысли кончились.
Задумчивый голос, гулкий, словно в колодце:
- ...Ты так держался тогда.. почему ты думаешь, что сейчас не выдержишь?
Он его знает. Он должен его знать.
Вспышка в темноте, потом - наслаивающиеся друг на друга воспоминания, начиная с роковой схватки; нескончаемое рыжее на бордовом, словно преследующий его пристальный взгляд... И имя -- как срывающаяся с тетивы стрела. Как хлопанье вороньих крыльев. Нерги. Нерги. Нергинергинерги...
Сонная реальность, пульсирующими бездонными туннелями, теплым шорохом понесла в очередное видение. Сумрачная белизна гобеленов, тающий знакомый узор, дробящиеся блики на полу -- комната Нерги воскресла из прошлого во всей своей красе. Простыня, как ловчая сеть, прикрывала до груди, а сам хозяин дома наваливался сверху большой тяжелой пантерой.
Киано боролся молча и отчаянно, пока хватало сил, до жути желая высвободить из вороха шелковых покрывал хотя бы ногу.
Пока не понял, что его не слишком держат. Удерживал на месте только внимательный взгляд.
Он случайно отодвинул край покрывала с груди и понял, что внешние чары, которые маги оставили на его теле, сняты. Полуэльф стянул легкую ткань дальше и откинул ногой окончательно, а темный рядом наблюдал, опершись на локти. Ожоги, почерневшие шрамы, странно изогнутые суставы, сплошная запекшаяся корка на пальцах... Киано был кожа да кости. По какому-то наитию он прикоснулся к ушам.
Сердце ухнуло в пятки. Прошлое и настоящее смешались.
Нерги наклонился близко, плотоядно, будто хотел укусить. Или шепнуть на ухо, поцеловав напоследок. Палец привычным жестом провел по черной полосе ошейника -- и одно воспоминание об этом заставило вздрогнуть.
- Темнота заставляет сиять ярче, а тень лишь показывает свет.
Киано вжался в подушку, не понимая слов. Осанве было беспрепятственным и резало, как нож - масло.
А в следующую минуту он кубарем покатился по земле, пряча лицо от ударов. Инстинктивно хотелось схватиться за окровавленные кончики ушей, но мешали связанные за спиной руки. Все тело болело: ощущалась каждая царапина, каждый пинок. Он слышал над собой хохот и голоса переговаривающихся сообщников -- они щерились черными ртами, подбадривали друга друга, решали, как лучше его убить.
Тело цепенело от ужаса и боли, поясницу и ниже палило словно огнем. Эмоции насильников текли по нему жгучей грязью, сворачиваясь в сердце. Киано, согнувшись в позе зародыша, поперхнулся кровавой слюной и замер, балансируя на грани спасительного бессознания -- как это и было обычно. Перетерпеть. Уйти.
...Где-то, словно в другом измерении, Нерги всмотрелся в болезненно искаженное лицо, зажмуренные глаза, взял оборотня за плечи и легонько подул тому на веки. Морок колыхнулся, изменяясь, и Киано отчетливо почувствовал чужое и одновременно такое знакомое присутствие. Рыжий только вздохнул, но насмешливая укоризна чувствовалась во вздохе. А потом он уселся сзади - молча. Подгреб Киа к себе, словно кутенка. А того и в самом деле парализовывало от отчаяния -- так, что он не мог даже как следует разгневаться на чужака.
Чуть отстраненный, будто прислушивающийся голос с легким оттенком досады.
- Почему ты так не веришь в себя, Тэрранион? Даже если видишь правду перед носом?
Окружающие их тени и голоса слегка померкли, затормозился сам ход времени. Стало так тихо и глухо, что Киано постепенно раскрыл глаза. И обнаружил себя крепко прижатым к чужой груди. В мозгу полуэльфа забилась вялая мысль: как этот рыжий мужлан смог так бесцеремонно пробраться в его самые сокровенные воспоминания? Туда, где он утрачивал всю твердость и храбрость?
- Ты великолепно сражаешься. Иначе бы ты не вышел из моего дома так легко. Будь ты настолько туп в государственных делах, ты самолично вылетел бы из дворца стрелой, не выдержав и недели.
- Уйди... - это звучит так вяло, что будь он в здравом уме, он отхлестал бы себя по щекам.- Не трогай... - Но от сильного тела рядом исходит такая уверенность, что хочется противоречить себе и жадно слушать, уткнувшись носом в складки короткой туники. Вдыхать тепло и слабый запах сыромятной кожи... даже если все это только кажется.
- Посмотри, какой ты сильный сейчас. Ты вовсе не беспомощен и можешь дать сдачи. Совсем недавно на этой головке была корона. Думаешь, ты не заслужил ее? Искусный мечник... лучший мечник. И страстный любовник. Ты можешь свести с ума, стоит тебе пальцем поманить. Хватит позволять воспоминаниям преследовать тебя. Ответь им тем же. Так, как давно хотел.
Пальцы рыжего -- крупные, с вязью рун на кольцах -- накрыли судорожно сжатые пальцы Киа, потом так же настойчиво разжали. В ладонь уперлось что-то холодное и металлическое. От блеска рубинов на рукояти - меч!- Киано вздрогнул.
Вкрадчивым искушением на ухо:
-- Воот. Возьми это.
...Уверенность приходила постепенно... постепенно. Но то, что ледок одиночества был без лишних раздумий разбит и потоптан каблуками, действовало необратимо. Вслушиваясь в тихое пение меча, так странно похожего на Меч Запада, Киано удалось взять себя в руки. Он поднялся сначала на локти, потом на колени. А в следующее мгновение один из насильников был сбит с ног сильнейшим ударом наотмашь, второй уже летел наземь с развороченным плечом, а остальные уже растворялись и таяли, как растворялась надсадная фантомная боль.
Киано упал на колени, прижимаясь лбом к широкому лезвию, задышал часто-часто. Он машинально коснулся уха и заметил, что струйки крови подсохли, а уродливо срезанные кончики -- волк тут же схватился за второе -- восстановили прежнюю форму.
-- Почему бы тебе не отвечать так каждый раз, когда они наступят вновь? плохое. Помни - ты же можешь. Когда люди смотрели на тебя прежнего, в тебе видели только красивое тело. Но когда они смотрят на тебя сейчас, они видят еще и силу.
Они возвращались назад; возвращалось и раздражение от непрошеной интимности, которую темный заставил его пережить. Перед ним опять замаячил знакомый, сероватый в сумерках гобелен, и тьма опять сворачивалась вокруг них кольцами тяжелого шелка. Нерги опять склонялся слишком близко, - рыжие завитки щекотали лицо - и оборотень не смел отбросить их. Скорее уж ударить.
- Нерги, отпусти!
Тихий смех... от такого мурашки бегут.
- Я не держу тебя.
И ведь вправду не держит... лишь едва ведет сверху ладонями, и на месте прикосновений виднеется розовая кожа, сглаживаются шрамы, отваливаются почерневшие струпья.
- ...И будь ты весь покрыт шрамами, все это уж не так уж важно. В колодках или в браслетах -- я вижу только красоту истинную и совершенную. В темнице, от строптивого, полумертвого, беспамятного, - я не мог отвести от тебя глаз.
Кровь бросилась в лицо. Слишком жутко и... близко; смятение стало невыносимым. Как и это равномерное, жаркое дыхание у шеи, и насмешливые чайные зенки, буквально ощупывающие его с ног до головы.
-- Пусти!!..
Темный сжал ладонями его виски, заставляя смотреть себе в глаза. Помолчал, недвусмысленно улыбнулся и тихонько подул ему на лоб. Полуэльф почувствовал, как его ощутимо качает - будто подхватывает вихрем осенних листьев. Сверху и снизу лился неудержимый свет, и, вслед за покалыванием в руках и ногах, Киано уже понял, что просыпается...
***
...Нерги стоял, свесившись по пояс в широкий жутковато выглядящий колодец. Он лениво вытянул из воздуха очередную светящуюся сущность и опустил в сизую муть. Все происходило почти по сказке. В темном-темном лесу, у темного-темного пруда, сидел темный-темный принц и кормил темных-темных карпов... ну или что-то приблизительно похожее на живность. У поверхности булькнуло что-то узкое, густо-фиолетовое, хищно обвилось вокруг кормежки, заглотило и ушло обратно, на глубину.
В мерцающей "воде" рядом с силуэтом Нерги появилось отражение верховного мага.
-- Ты опоздал, - заметил рыжий, покосившись на брата.- Как всегда, в делах и в печали?
-- В делах и ненадолго, - ответствовал тот загадочно. Злая радость так и бурлила в глазах, а носок ноги ритмично подрагивал. - Смотри внимательней.
-- Хммм... Какой-то ты... веселый сегодня... смотри не лопни. Что случилось, с чем поздравить? - При обычной сдержанности эльфа смотрелось это странно; Нерги посмеялся бы, не будь все так зловеще.
-- - Весеоолый, - согласился тот, - совсем как ты в прошлый раз -- вот уж морда была счастливая! Мне бы попенять тебе за тот поход, - он оперся подбородком на сплетенные пальцы, - да не буду. Ты там кувыркался, а я весь день проходил зеленый. И дела у тебя, смотрю, идут хорошо...
-- Прекрасно, - Нерги расправил плечи. - Ты меня сегодня будешь пилить, слушать подробности или возжелал присоединиться?
-- Уволь меня от своих постельных баталий, - отмахнулся король темных.- Что ты там мудришь -- тебе лучше знать. Ты окучиваешь ублюдка с одной стороны, я с другой. Главное -- результат: мы оба подбираемся ближе, и сегодня мне улыбнулась удача...
-- Угу, я слышал, твоя команда славно пошумела на днях, - Нерги смотрел искоса, - в кои-то веки я пошел по бабам, так вас было слышно даже оттуда. Давай, наконец, вещай, что к чему. Кого на этот раз зацапали твои когтистые лапки?
Маг умильно прищурился. Было видно, что тот едва сдерживается, чтобы не потереть руки.
-- Иньямин, - рыжий удивленно прищелкнул языком,- последний раз ты вел себя так в детстве, когда тебе подарили сундук с магическими принадлежностями.
Непонятная черная зараза вынырнула из воды, заглядевшись на свесившееся над самым краем бордюра запястье. Иньямин не смотрел на нее, лишь щелкнул пальцами. Узкое тельце прошила сизая искра, и тварь моментально расплавилась.
- Да лаадно, - рыбка достаточно жирная, чтобы на нее налетел целый выводок. Приходи и ты -- повеселишься... И поможешь, а то только за чужими задницами охотиться горазд.
Иньямин глянул назад, будто бы прислушался, спохватился и начал медленно таять.
-- Куда?? - Судя по тому, что ответа рыжий не получил, дело было и вправду срочное. Он вздохнул.- Понял...
Вот оно -- дельце, о котором он так мечтал. И что-то в мстительных черных глазах брата подсказывало ему, что без участия его драгоценного волка тут не обошлось. Он должен радоваться. Но вместо этого о слишком многом задумывается.
-- Нерги, о Нерги... - пропел, приплакивая, высокий серебристый голос совсем рядом. Эльф закатил глаза. Чертовы фэйри. И обязательно сейчас. Стаскался к ним один раз -- теперь не отвяжешься...
Он сжал кулаки, воровато огляделся и нырнул в ветви гигантской черной ивы. Мимо промелькнула бледная тень в трепещущей одежде, с развевающимися волосами. Какое-то время она металась по поляне, но эльфа так и не почуяла. Серый туман, в котором, как казалось, прятался рыжий, словно растворил его. Стихло все, - кроме хлопанья крыльев здешней нежити и тонкого воя где-то в отдалении. А спустя еще какое-то время непроглядный мрак скрыл тропку от любопытных глаз, и на Грани пришла тьма.
 
 
 
back